— «Развеемся», — цедит Билли. — Клоунов нашел.
— Нет уж, — усмехается лейтенант, вставая и поправляя на поясе кобуру, — нам клоунады в выходные хватило. Давно здесь такого не было, чтобы двое залетных целый бар выпили.
У меня сразу начинает чесаться нос.
— Доводить людей не надо, — говорю. — Мелочными придирками. Ну, пойдем, Билли, покажем, на что еще залетные способны.
— С места до ста миль за четыре секунды, — оживляется Билли. — Эй, лейтенант, забьемся на двадцатник, хлоп твою железку? Только главную улицу нам освободи для разгона.
— Соси бензин! — рявкает лейтенант.
— Ага, Ванья, он осознал!
Лейтенант, бормоча что-то про «кретинский столичный жаргон», распахивает перед нами дверь.
Идем по городу, раскланиваемся со знакомыми и незнакомыми. Местных три с половиной тысячи, считай, все всех знают. А если и забыл, кого как по батюшке, отчего бы просто не поздороваться.
У нас в селе такие же порядки были. Несмотря на отсутствие сливной канализации и магистрального водоснабжения.
Зато у нас дома стояли — хоть танком об них колотись. Не то, что тутошние, рядом с которыми машину запарковать страшно, того и гляди сдует. Правда, здесь тепло. А все равно, как они в этой фанере живут, поражаюсь.
Но люди в целом очень славные. Особенно по контрасту с мегаполистами, у которых улыбки как приклеенные, и фальшивые насквозь. Тут улыбаются тоже много, а видно — от души.
Я-то вижу.
Домик стоит беленький-беленький, типичное жилище немолодой и непьющей леди, я сразу понимаю: нам сюда. Лейтенант только к звонку, а дверь уже настежь.
— Здравствуйте, молодые люди! — радуется округленькая дамочка лет пятидесяти, вся в розовом. — Здравствуйте, лейтенант!
— Мы по делу, миссис Палмер, — лейтенант снимает фуражку, приглаживает редкие волосы.
— Но сначала вы непременно выпьете холодного лимонада!
Одиноко тетке, и не просто одиноко. Дом как дом, внутри еще аккуратнее, чем снаружи, но весь пропитан ощущением потери. Кто-то ушел отсюда с намерением не возвращаться…
Черт побери, я-то чего себя накручиваю?! Это Билли у нас герой дня. Его артефакт востребован.
Лимонад натуральный и вкусный.
Мы располагаемся в гостиной, нас определяют по креслам. Дамочка присаживается на диван, складывает пухлые ручки на коленях, приготовилась теребить носовой платок.
Билли снимает с шеи цепочку.
— Ой, можно посмотреть?
— Конечно, мэм.
— Нет-нет, мистер, только глазами. Вот он какой… Спасибо.
Билли зажимает камень в кулаке. Маленький черный камушек. Есть в городе хоть один, кто не знает о нем? Сомневаюсь. В принципе о волшебных небесных камнях что-то слышали все. Это была популярная тема лет десять назад. Сейчас заглохла. Пилотируемая астронавтика сдулась, как мыльный пузырь, в космосе работают автоматы. Живых астронавтов мало, возможность столкнуться с носителем артефакта стремится к нулю, а значит, невелик шанс проверить его чудесные свойства. Если бы мы толпами по дворам слонялись, тогда да, не стихали бы пересуды. А так… Сколько народу Билл осчастливил? Сотню? Две?
Не считая, конечно, тех, от столкновения с кем он почти ежедневно уклоняется на трассе.
— Расскажите, миссис Палмер, — просит лейтенант.
Ну, вот она уже теребит платок.
— Понимаете, мой Ронни… Мой сынок. Он брокер в Чикаго. Раньше он довольно часто говорил со мной…
Врет. Не часто. Очень редко.
— …А последние два месяца я не могу с ним связаться. Его ком заблокирован. И мне сказали, что по тому адресу, который у меня был, Ронни не проживает. Я очень тревожусь… Показать вам его фотографию? Ох, как я не догадалась, сейчас принесу!
— Не надо, — сухо говорит Билли. Он, конечно, слегка похмелился, но ему этого мало, и телячьих нежностей от него сегодня не дождешься.
— Не надо? — переспрашивает дамочка удивленно.
Лишь бы Билли ее до слез не довел. Платочек уже скомкан.
— Будьте добры, мэм, вызовите в памяти образ Ронни. Это гораздо лучше фотографии. Подумайте о сыне. Можете закрыть глаза.
— Да, да…
Билли тоже закрывает глаза и плотнее сжимает кулак.
Лейтенант смотрит на Билли так, словно готов пристрелить его при первом же резком движении.
Свисающая из кулака цепочка легонько раскачивается. Туда-сюда. Туда-сюда. Как бы не загипнотизироваться. Я тоже недостаточно похмелён.
Билли делает мощный выдох и разжмуривается. Бросает короткий взгляд на подобравшегося лейтенанта.
— Вы-то, — говорит, — чего так напряглись, мистер Гибсон? Напрягаться — моя работа. А ваша — других напрягать.
Лейтенант открывает было рот, но тут вклиниваюсь я.
— Будь хорошим мальчиком, Билли, не тяни резину.
— Осознал, — кивает Билли. — Ну, что вам сказать, миссис Палмер. Ничего страшного. Но мое сообщение может несколько удивить вас.
— Мой мальчик… Он здоров?
— Здоровее нас всех, мэм. Будьте любезны, припомните, Ронни никогда не говорил вам, что его привлекает карьера военного?
Лейтенант уже не готов пристрелить Билли. Он пытается сопоставить два образа — тот, что «соси бензин», и вот этот, с грамотно построенными фразами.
У Билли даже осанка переменилась. Он сидит, как аристократ, черная дылда. Как царь небольшого, но опасного народа.
— Военный… — шепчет дамочка и бледнеет.
— Насколько я понял, мэм, ком вашего сына заблокирован неспроста. Ронни сейчас в каком-то закрытом лагере. Это очень похоже на вступительные тесты войск специального назначения. Так что наберитесь терпения — еще месяц он не отзовется. Если, конечно, раньше не даст слабину. Хотя у меня сложилось впечатление, что ваш сын полон решимости продержаться до конца. Он упорный парень.
— Спецназ… О, боже! Но разве туда берут кого угодно?
— Простите, мэм, но ваш сын не «кто угодно». Он морпех.
Дамочку, кажется, сейчас хватит удар. В переносном смысле. Физического здоровья у нее на двоих.
— Ну, мы пойдем, миссис Палмер, — быстро говорит лейтенант. — Будем надеяться, что все так и есть, как сказал Вильям. Рад за Ронни, рад за вас, безусловно, проверю информацию по официальным каналам…
А сам меня за рукав дергает.
Билли встает и отвешивает миссис Палмер церемонный поклон.
Миссис Палмер терзает платок и бормочет: «Ронни, мой Ронни, как же ты мог так расстроить мамочку…»
Лейтенант чуть ли не волоком тащит нас на крыльцо.
— Уффф! Успели сбежать. А то сейчас начнется…
Из-за двери раздается тихий, но уверенный вой.
— Пошли, пошли! — командует лейтенант, толкая нас от дома.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
